Мы родились в начале пятидесятых, родились потому, что наши матери и отцы уцелели на той войне, уцелели вопреки направленного в каждого из них прицела хорошо обученного немецкого солдата. Уцелели по непостижимой прихоти солдатской судьбы, когда пуля просвистела у виска, у стреляющего в тебя заклинило автомат, рядом упала мина и не взорвалась... Редко вспоминали отцы о войне, чувствовалось, что рассказывать им о ней тяжело. Наверное поэтому в опубликованном за послевоенные годы больше написано о подвиге всего народа, о самопожертвовании, о разработке крупных операций. Конечно, в условиях социалистического реализма, цензуры и самоцензуры воспоминания рядовых участников войны были редки на страницах печати, а появлявшиеся страдали излишней героизацией и идеологизацией. Вспоминается мне, как попав в больницу, от безделья палатного прочитал я толстенную книгу мемуаров некоего генерала политработника, из которой следовало, что победили, вдохновляя на ратный подвиг партийным словом и регулярным выпуском боевых листков… Пришло другое время, в магазине можно купить книги воспоминаний немецких солдат, унтер-офицеров и генералов о той войне, наши не напишут – немощны или уже лежат в земле сырой, тихо уйдя из жизни.
С большим интересом читаю книгу, напечатанную в нашей Пустошкинской типографии Цена Победы (Себежане в Великой Отечественной войне) авторов В.А. Спириденкова и Ф.Ф. Акперова. Интересная правдивая, документальная книга. На страницах этой книги встретились мне и знакомые с детства названия деревень, и фамилии героев партизан, погибших на нашей земле, учителей, нас учивших, простых людей, друживших с моими родителями. Их много живших среди нас, отстоявших в жестокой борьбе Победу и выживших. Наверное, когда-нибудь детям своим или внукам рассказывали они о войне, героической иль не очень. Так и в книге этой есть подробные описания разных эпизодов партизанской войны, есть и сухие строки из донесений командиров партизанских бригад в центральный штаб партизанского движения. Читаю на странице 185: «26.08.43 г. в Пустошке подрывниками под руководством А. Боровкова из отряда С.Г. Калинина на ж/д станции взорвана водокачка, сожжен кожевенный завод». Это всё. Всего одна строчка. Давно хотел написать, как запомнил рассказ дяди Саши Боровкова, он вспоминал этот эпизод за рюмкой водки, сидя с моим отцом у нас дома в середине шестидесятых. Я делал домашние задания и держал ушки на макушке. Было их трое, несколько дней вели разведку, изуча-
ли систему охраны, способы проникновения на территорию, график смены часовых. Замечу, что водокачка находилась не на ж/д станции, как это следует из донесения, а на берегу озера, она действовала и в наше время, снабжая водой паровозы и баню. Сегодня она не сохранилась, остался только бетонный бункер охраны. Выяснили, что на водокачке работает Л. В одну из ночей навестили его и предложили пронести взрывчатку на территорию. Подробностей разговора партизан с Л. не помню, скорее всего, дядя Саша не сильно вдавался в них, прекрасно помню, что на следующий день Л. с водокачки ушел, сказавшись больным. Территория водокачки была окружена забором из колючей проволоки, далеко вдававшейся в воду, вокруг здания ходил часовой, смена находилась в букере неподалёку. Глубокой ночью подобрались вдоль берега к объекту, Боровков с мешком взрывчатки вдоль забора пополз в воду, двое партизан остались на берегу. Обогнув по воде колючку, выбрался на берег, затаился. Сердце в груди ухало так, что он боялся, что немец заметит его. Тот по-прежнему монотонно ходил вокруг водокачки, в темноте высвечивался огонек сигареты. Выбрав момент, когда солдат повернул за угол, он подкрался, напал на часового и финским ножом убил его. Всё прошло тихо, партизан проник в здание, заложил взрывчатку под насосы, осталось поджечь бикфордов шнур и дать дёру. Хорошо помню, как дядя Саша говорил, что он оказался в сильном замешательстве, когда выяснил, что намокли спички и поджечь шнур оказалось нечем. Он был готов подорвать взрывчатку гранатой, понимая, что погибнет, но вспомнил, что часовой курил, вернулся, обшарил карманы убитого, нашёл спички и поджёг шнур. Выбежал из водокачки.
– Шнур горит быстро, – рассказывал Боровков, – рванет – охрана выскочит из бункера, начнёт стрелять, мне не успеть преодолеть проволоку. Подбегаю к бункеру и бросаю в трубу гранату, взрыв, следом взрыв в здании водокачки. Как перемахнул через колючку не помню. После бросились берегом уходить, один партизан вплавь через озеро, но в отряд он не вернулся: утонул или подстрелили. Несколько лет спустя дядя Саша трагически погиб в дорожной аварии. Не знаю, рассказывал ли он кому-нибудь об этом героическом эпизоде, подтвердит ли кто мой рассказ. Мне хочется, чтобы книга о партизанах Псковщины была дополнена такими воспоминаниями. Они живы, пока мы помним.

В. Леонов. 24.08.11 г., г. Пустошка опубликовано в газете "Вперед" №90 * (10257)  * среда 7 сентября 2011г.
На снимке: Боровков Александр Савельевич с женой Анной Ивановной и сыном Николаем. Фото из семейного архива Боровковых.