Тверские «точки»

Вечером позвонил Романов:

– Завтра еду в Тверскую, так что недели три меня дома не ищи.

– Ну..! – Удивился я столь длительной поездке. – На кого замахнулся?

– Думаю, минимум один самолет с экипажем, а там посмотрим… Шесть «точек» проверить надо… Серегу беру, Костю с Егоровым, ребята из Невеля и из Лук подъедут да Володя Стрельников со своими… Чувствуешь, какая силища?

Действительно, экспедиция была задумана широкомасштабная. Нужно было «по морозцу» поискать, покопать и управиться до снега…

…Ну так вот, – рассказывал Михаил по возвращении, – выехали мы 8 ноября и прямиком к Стрельникову, в Зубцовский район. Девятого числа разбили лагерь под Дмитрово – есть такая деревня, а рядом с ней место падения самолета. Надо сказать, земелька там, как под Александровом… Помнишь, в Себежском районе Вахта Памяти была, и мы копали на поле, на горе?

Еще бы не помнить. Я тогда все мозоли с рук сорвал тяжеленным ломом, а продвигались вглубь «в час по чайной ложке». Помню, говорю, глина там была «ломовая»…

– Вот-вот, – оживился Романов, – и мы ломами сначала поработали. Почти два дня долбили и поняли, что надо заводить дружбу с руководством хозяйства, на чьей земле мы копали. Председатель оказался мужиком сговорчивым, правда, дал экскаватор на денек, объяснив, что солярки в хозяйстве нет.

В общем, к вечеру экскаватор «разбухал» здоровенную яму и докопался до обломков МИГ-3. Решили ночью не спать, запустили электростанцию, осветили раскоп и продолжили работу. Копаю и думаю: хорошая штука экскаватор, как быстро самолет подняли. Если вся загвоздка в солярке, то найдем мы денег… Мужиков жалко, «сдохнут» на второй яме… А впереди столько интересного! Поговорил с экскаваторщиком, тот уладил вопрос с начальством, и мы, теперь уже с экскаватором, поехали дальше.

Два дня копали под Ново-Александровкой. Подняли интересный экземпляр – одноместный ИЛ-2. Кто-то уже до нас вытащил останки летчика, но по номеру узнаем, кто погиб. Я сопоставил уже имевшиеся в «архивной тетради» значившиеся за каждым экипажем номера двигателей самолетов с только что извлеченными из земли цифрами на дюрале.

Потом третья «точка». По архивным данным здесь должен был быть «Харрикейн». Но приехали к месту его падения, увидели большую яму и поняли, что мы опоздали – кто-то вытащил обломки и здесь.

– Едем дальше… – будто сказку рассказывал Романов. – У деревни Анино должен быть ЯК-1. В деревне три старухи, а командует «гарнизоном» дед. С помощью этого «гарнизона» установили, что здесь действительно упал самолет. Он лежал на четырехметровой глубине, поэтому справились мы с ним быстро. Кстати, летчика не было. Но все равно интересно будет установить его судьбу.

А самые интересные события ждали нас 19 ноября около деревни Курьково. Восемнадцатого вечером мы прибыли сюда, а утром – «мороз и солнце – день чудесный». Минус пять и солнышко, экскаватор на двухметровой глубине нашел «дутик» от МИГа. Начали копать лопатами и через пару часов все поняли, что в кабине самолета есть летчик. По запаху поняли, чего тебе объяснять… Докопались. Прямо под двигателем – останки летчика. Подняли, разглядели, разобрали все предметы и определили по пропуску на аэродром, что здесь погиб лейтенант Алексеев Юрий Борисович, командир звена 122-го ИАП. Сведения у меня по нему уже имелись, а находки были их подтверждением.

Среди предметов петлица с двумя лейтенантскими «кубарями», черная пилотка с необычной звездой ВВС – с «крылышками» под серпом и молотом, записная книжка, комплект гитарных струн, в голенище сапога была финка в ножнах – жаль, погнулась, пистолет ТТ, планшет.

А двадцатого, представляешь, снег выпал. Но еще удалось обнаружить место падения самолета в ходе раскопок у д. Покров. Установили, что самолет ЯК-1 упал с летчиком, но его копали, после войны доставали останки летчика, нам остался лишь номер двигателя, по которому надеемся установить, кто же здесь погиб в августе 42 г.

Вовремя управились. После проверили пару мест падения самолетов, подтвердили для себя, что есть работа на следующий год, и разъехались по домам, – закончил свой рассказ Михаил Николаевич.


Лейтенант Алексеев с женой. Эту фотографию подарил Романову однополчанин летчика генерал-лейтенант авиации Рыбалка Виталий Викторович, с которым поисковик встречался в Москве.

Все члены экспедиции были до глубины души тронуты внимательным отношением к поисковикам со стороны администрации г. Зубцов. Глава района Виктор Миронович Суров распорядился и к ним в поле привозили из ресторана горячий обед. Подобное отношение удивляло, радовало и вызывало чувство благодарности.

Кто-то с подъемом самолета действительно закончил эту работу, а Романову предстояло продолжить ее в архиве. В Книге учета потерь личного состава 122-го ИАП за август 1942 года есть запись: «15.8.42 г.» в районе Зубцов в воздушном бою с МЕ-109 погиб лейтенант Алексеев Юрий Борисович. Сбито шесть самолетов МИГ-3: № 3376, ; 4953, 3820, 3448, 3872, 4954». Номер самолета Алексеева 3872.

Среди сведений о летных происшествиях за март 1942 года уточняется: «15.8.42 г. не вернулся с боевого задания командир звена лейтенант Алексеев. Был подбит в воздушном бою. Есть предположение, что был или тяжело ранен, или убит в воздухе. Самолет врезался в землю, летчик погиб. По данному воздушному бою ведется расследование».

Картину боя раскрывала оперативная сводка: «15.8. 42 г. 122-й ИАП патрулированием самолетами прикрывал переправы на участках, указанных в пункте 1. Летало 8 самолетов МИГ-3.

В 6.40 6 МИГ-3 (ведущий ст. л-т Коробков М.С.) в районе прикрытия внезапно из-за облаков были атакованы двумя МЕ-109Ф. В результате атаки командира АЭ ст. л-та Коробкова его самолет МИГ-3 был поврежден, не выполнив задания вернулся и благополучно произвел посадку на свой аэродром.

Командир звена л-т Алексеев Ю.Б. (самолет МИГ-3 № 3872) сбит, самолет сгорел, летчик погиб. После атаки самолеты МЕ-109 Ф ушли в облака, не приняв боя с остальными МИГ-3».

Лейтенант Алексеев Юрий Борисович, 1920 года рождения, уроженец Днепропетровской области, Пятихатского района, села Боголюбовка представлялся к награждению орденом Красного Знамени, но был награжден орденом Красной Звезды. Вот несколько строк из наградного листа:


Перезахоронение останков летчика Алексеева. 4 мая 2006 год, г. Зубцов

«За период участия на фронте борьбы с немецким фашизмом с декабря 1941 года т. Алексеев имеет 154 боевых вылета с общим налетом 148 час.20 мин… Произвел 18 воздушных боев и имеет 2 сбитых самолета противника… Т. Алексеев, как истребитель, инициативный, находчивый, всегда ищет боя. Участвовал в воздушном бою парой МИГ-3 и тройкой И-153 против 12-ти МЕ-109 Ф. Мастерски проводя воздушный бой в течение 50 минут, заставил со своей группой бежать противника с поля боя, сбив лично один МЕ-109 Ф.

В воздушном бою вынослив и исключительно смел… Пользуется авторитетом среди товарищей. Делу партии Ленина и Сталина и Социалистической Родине предан…»

Орден Красной Звезды так и не был вручен лейтенанту Алексееву, потому что приказ о его награждении был подписан 17 сентября 1942 года, через месяц после гибели отважного летчика.

Михаилу Николаевичу Романову удалось разыскать однополчан Юрия Алексеева. От них он узнал, что летчик Алексеев пришел в 122-й ИАП в начале сорок второго года. Виртуозно играл на гитаре, и в свободные минуты, когда была нелетная погода, вместе со своими друзьями поднимал боевой дух товарищей. Алексеев и Костя Чуфаров – на гитарах, еще один летчик – на мандолине, а старший лейтенант Алхимов лихо отбивал чечетку – вот такой был квартет. А «коронный номер» – исполнение польки-бабочки. Так что не только в пятом истребительном авиаполку, по истории которого, как говорят, снят фильм «В бой идут одни старики», были подобные «ансамбли» и в других полках.


Летчик 122-го истребительного полка Петр Акимович Вернигора.

Лейтенант Алексеев был женат. Жена работала в одном из московских театров в оперетте, однажды приезжала на аэродром, и все любовались этой семейной парой.

Будучи в Архиве удалось найти принадлежность двигателей, найденных в ходе поисковых работ в районе Зубцова, у д. Анино. По номеру двигателя М-105 № 1024 установили, летчик 1 гв. ИАП на самолете ЯК-1 к-н Волошин А.Ф. был сбит в воздушном бою 7.8.43 г. и выпрыгнул с парашютом, был доставлен в госпиталь г. Москва с ранением ног и руки. У д. Покров 9.8.42г. погиб летчик 521 ИАП сержант Сулаев. У деревни Дмитрово поисковой группой Михаила Николаевича Романова был поднят МИГ-3 с боевым номером 4954. Летчика в кабине не было, лишь привязанный к трубе планшет с полетной картой подтверждал, что он покинул самолет еще в воздухе.

Романову не пришлось искать архивные документы. Оказалось, что на этом самолете летал старший сержант Вернигора из того же 122-го истребительного авиаполка. Алексеев и Вернигора – летная пара, ведущий и ведомый.

Они вместе были в бою пятого августа 1942 года, когда был сбит Вернигора, и пятнадцатого, когда погиб Алексеев. Как всегда Романов «пошел по судьбе». Стал выяснять обстоятельства, возникшие после гибели Алексеева, остался ли Вернигора в живых тогда, в августе сорок второго, и впоследствии. Оказалось, – Петр Акимович Вернигора получил офицерское звание, заменил погибшего комзвена, прошел войну до Победы и продолжил службу в авиации.

Тогда, в августе сорок второго, группа из восьми МИГов и одного ЯКа увидела фашистских бомбардировщиков и пошла в атаку. В самом начале боя Вернигора заметил, что четыре немецких МЕ-109 из группы прикрытия бомбардировщиков атакуют нашего МИГа, и пошел ему на помощь. Сбил одного фашистского истребителя, но и сам был атакован сзади. В результате атаки были повреждены тяги управления, самолет Вернигоры вошел в штопор, на четвертом витке которого летчик покинул машину, поняв, что ее не спасти. Приземлился в восьми километрах северо-восточнее Погорелого Городища около деревни Иванцево и шестого августа пришел в часть.

– Получил недавно фотографии, – рассказывал Романов, – на одной Вернигора рядом со своим самолетом, на фюзеляже которого надпись «За партию большевиков». Думаю, этот самолет мы и нашли…

На счету Петра Вернигоры было 340 боевых вылетов и 5 лично сбитых самолетов противника. Шесть боевых орденов украшали грудь отважного летчика. Первым, орденом «Красная Звезда», он был награжден в декабре 1941 года.

После увольнения в запас подполковник Вернигора проводил большую работу по военно-патриотическому воспитанию молодежи. Умер в 1998 году.