Василий Смирнов – одноклассник Романова. Они вместе учились в Костьковской восьмилетней школе, даже сидели за одной партой. А здесь встретились – и воспоминаниям нет конца.
– Ну а ты чем занимаешься? – спросил Василий.
– Самолеты ищу, те, что во время войны были сбиты, – ответил Михаил. – Самолеты, летчики, родственники – вот такая схема.
– Так я тебе подскажу место. Деревню Маслово знаешь? – снова задал вопрос Василий.
– Около Поддубья?
– Нет, около деревни Линец, вот там и есть самолет…
– …А дальше дело техники, – рассказывал мне Михаил Николаевич, – раскопали – ЯК-9. Летчика нет. Выпрыгнул. Нашли его вещмешок с консервами, был привязан за бронеспинкой. Часы от самолета тоже нашли. Их механизм перестал работать в 18 часов 20 минут. Видишь, даже время знаю, когда самолет упал. И номер двигателя и самолета известны. Осталось установить день, месяц, год и дальнейшую судьбу летчика. Он выпрыгнул с парашютом, приземлился на своей территории у деревни Маслово. Старики помнят этот случай...
Установить имя летчика по номеру самолета или двигателя не составляет труда. Единственный и самый верный помощник в этом деле – архив Министерства Обороны.
Согласно акту расследования боевых потерь, 18 марта 1944 года в 17 часов 53 минуты шесть самолетов ЯК-9 из 431-го истребительного авиаполка вылетели в район г. Пустошка для прикрытия наземных войск. Вел группу капитан Суровешкин. Летчики сделали свое дело и на обратном пути в районе деревни Хмелище встретили пятерку МЕ-109. Завязался воздушный бой. Один немецкий самолет был сбит лейтенантом Дубенко, но и его истребитель при выходе из атаки был обстрелян противником и подожжен.
Лейтенант Дубенко был вынужден покинуть самолет. Он благополучно приземлился в районе деревни Шилово в трех километрах от места падения своего ЯК-9. Об этом докладывал командованию дивизии командир 431-го ИАП Герой Советского Союза подполковник Зайцев.
Анатолий Емельянович Дубенко был награжден орденом Красной Звезды. Как явствует из боевой характеристики, это был смелый летчик, который не ограничивался рамками боевого задания и всегда искал возможность обнаружить и уничтожить неприятеля.
К сожалению, время не всегда позволяет закончить поиск при одном-единственном посещении архива. Так получилось и на этот раз. Нужно было ехать домой, а через два дня – на раскопки. Ничего, думал Романов, в следующий раз доведу дело до конца.
Через пару дней, когда все было готово к отъезду в очередной поиск, приехал к Романову его родственник Василий Яковлевич Колосов. Как человек интересующийся, спросил о новостях. Михаил сказал, что только-только вернулся из архива, еще не анализировал записи, но поведал Василию Яковлевичу о том, что помнил. И сказал о деревне Хмелище, что упоминается в архивных документах.
– Как же… Помню такую деревню в районе Поддубья, – оживился Василий Яковлевич. – Когда нас отселяли, фронт -то приближался, видел я в этой деревне работу ИЛов. Как в кино. Едут по дороге три немецких грузовика. Вдруг откуда ни возьмись – шестерка ИЛов. Из-под крыльев огонь – пулеметы бьют, бомбы летят… разбили машины. Потом развернулись – и на деревню. Такого натворили…
Мы пришли, как всегда, на кухню, где наши пленные работали. С ними все мальчишки дружили, они нас подкармливали.
– Не будет вам сегодня обеда, – сказали пленные, – нет еды. Самолеты все горшки побили. И повару досталось…
Так мы и пошли дальше. Идем – снова в небе самолеты. На этот раз шесть ИЛов и три ЯКа. Пролетели – ни одного выстрела не сделали. Поняли, что гражданское население. А среди немцев один умник нашелся, выскочил на дорогу и ну стрелять из винтовки по самолету. Видимо, летчик заметил, развернулся и как врезал из пулеметов. Глядим – тащат фрицы мертвого «смельчака».
А еще помню, что через нашу деревню пролегал маршрут немецкого самолета, очень похожего на наш «кукурузник». Самолет был санитарный, от него даже лекарством пахло. Летал низко-низко, а летчик был рыжий-рыжий. Однажды наши самолеты прижали «санитара» к земле, посадили на дорогу и расстреляли. Ну, ладно. Пошел я по своим делам – сказал Василий Яковлевич, – а ты, – попросил он Михаила, – как из архива приедешь, загляни ко мне. Интересно, остался ли жив летчик Дубенко?
Прошло месяца три. Романов побывал не в одной поисковой разведке. Накопилось много вопросов, ответить на которые мог только архив. И Михаил Николаевич уехал в Подольск. Решил начать с того, что не смог завершить в прошлый раз – с послужной карточки лейтенанта Дубенко. Он уже знал о документе все: фонд, опись, дело. Оставалось узнать только содержание. Быстро пробежал глазами по строчкам: «Лейтенант Дубенко.., 1922 года рождения, в Красной Армии с 1940 года.., летчик-инструктор Высшей офицерской школы воздушного боя ВВС КА. Погиб в авиакатастрофе 24 января 1953 года.»
Дальнейшее продолжение поиска уже не имело смысла.
Но к воспоминаниям В.Я.Колосова нам пришлось возвращаться, когда Михаил Николаевич заинтересовался самолетом, упавшим на границе Опочецкого и Пустошкинского районов, в местечке, которое называется Ляти.
- Это и есть тот самый самолет, - уверял Василий Яковлевич, - которого два фашиста «зажали» и сбили, и рухнул он как раз здесь. Я свидетелем был. Сначала дрались по-честному – два на два. Один немецкий истребитель с дымом потянул к Опочке, а к другому присоединились еще три, то есть у немцев был двойной перевес. Не знаю, какую тактику избрали наши, но только один из ЯКов полетел в направлении деревни Щукино, а другой взмыл к солнцу, свалился в штопор… Вот тут его с двух сторон и атаковали фрицы…
Через некоторое время Романов узнает об этом бое из архивных документов:
Воздушный бой пары ЯК-9 с 6 МЕ-109
в районе Паново – Глубокое 17.05.1944 г. в период 16.00 – 16.45
Пара ЯК-9 – ведущий лейтенант Никифоров, ведомый лейтенант Павлов – 17.05.1944 г. выполняла разведку в районе № 3 и 4 на высоте 1000 – 1500 м.
В районе Паново со стороны солнца их атаковали 6 МЕ-109. Первая атака была произведена одновременно на Никифорова и Павлова, сзади сверху, тремя МЕ-109 на каждый самолет. Наша пара встала в правый вираж с целью зайти в хвост атакующей тройке МЕ-109. Противник в это время перешел к действию парами, одной парой вышел с превышением, второй – с принижением против наших истребителей, а третья вела бой с нашими истребителями на виражах. В это время верхняя пара МЕ-109 произвела атаку сверху сзади, а другая пара МЕ-109 крутым разворотом, с горкой, ушла вверх, под облака.
Ведя бой на виражах, истребители противника стремились зайти в хвост лейтенанту Никифорову. В это время вторая пара МЕ-109 с разворота горкой ушла вверх, а пара наших истребителей с третьей парой МЕ-109 сделала 2 виража.
Т.Павлов в это время от резкого разворота свалился в штопор, из которого быстро вышел, но потерял высоту на 300 м. Лейтенант Никифоров один продолжал бой на виражах с парой МЕ-109 и, зайдя одному в хвост, дал очередь из пушки и пулеметов с дистанции100 м., но атака оказалась безрезультатной. Продолжая вести бой на виражах, Никифоров второй раз зашел в хвост МЕ-109 и с дистанции 50 м. сбил его. Самолет противника пошел вниз и врезался в землю в районе Паново; после этого Никифоров и Павлов собрались в пару и сделали несколько атак на вертикалях, во время которых лейтенант Павлов оторвался от ведущего и ушел вниз до высоты 500 м., преследуемый тремя МЕ-109, где продолжал вести с ними бой. В это время лейтенант Никифоров вел бой на виражах с двумя МЕ-109, оставшись с ними на одной высоте. После нескольких атак лейтенант Никифоров сделал переворот, набрал скорость и ушел вверх, в облака. Во время ведения боя с двумя МЕ-109 лейтенант Никифоров наблюдал падение самолета из группы, с которой вел бой лейтенант Павлов. Тип самолета не установил ввиду большого расстояния и фона местности. Но, надо отметить, что это был сбит лейтенант Павлов, который в этот день не вернулся с задания.
Вывод: 1. Шестерка противника МЕ-109, видимо, выполняла задачу перехвата наших разведчиков.
2. Действия нашей пары разведчиков, вступившей в бой с 6-ю МЕ-109, были неправильными, так как разведчики, имея своей главной задачей не борьбу с самолетами противника, а разведку, всячески должны были избегать вступления в бой, и тем более с превосходящими силами противника. И когда бой был навязан насильно, надо было немедленно выйти из него, используя облачность на высоте 1500 м.
3. Действия лейтенанта Павлова были неправильными, он во время боя оторвался от ведущего, причем, завязал бой на низкой высоте с превосходящими силами противника.
4. Противник, действуя компактной группой 6 МЕ-109, применил 3-х ярусную тактику боя, поставив главной задачей разбить пару и затем по-одному уничтожить. В результате боя был сбит 1 МЕ-109, а также, предположительно, сбит и лейтенант Павлов».
Вот при таких обстоятельствах погиб лейтенант Павлов Николай Николаевич, летчик 148-го истребительного авиаполка. За день до гибели он был награжден орденом Отечественной войны I степени. Эта награда, как видно из картотеки награждений, была вручена родным отважного летчика в 1983 году. Вот строки из наградного листа:
«За время боевой работы на 2 Прибалтийском фронте с февраля 1944 года произвел 31 боевой вылет…
Участвовал в трех воздушных боях, при этом сбил 1 самолет противника. За короткий промежуток времени боевой работы показал себя отлично выполняющим все задания командования, смелым, отважным и инициативным бойцом.
26.03.1944 г., выполняя боевое задание по прикрытию наземных войск в районе Носово – Бабино встретил 2 самолета противника и завязал с ними бой. В результате инициативной и смелой атаки тов. Павлов лично сбил 1 самолет противника ФВ-190, который пытался атаковать самолет ведомого младшего лейтенанта Березина.
28.04.1944 г., выполняя боевое задание по разведке войск противника в районе Идрица, вел воздушный бой один на один с самолетом противника ФВ-190, в результате которого вышел победителем и дал возможность ведущему выполнить задание по разведке на «отлично»…
Такая боевая характеристика говорит о том, что Павлову было действительно трудно выполнить требования инструкции и уклониться от боя. Он был воздушным бойцом.
В июле 2004 года Михаил Романов вышел на связь с родственниками лейтенанта Павлова. Торжокский горвоенкомат сообщил, что у летчика есть сестра и двоюродный брат, который проживает в д. Кресино Торжокского района Тверской области.
А приезжала на место гибели отважного летчика его племянница Валентина Николаевна Лепешкина. Она-то и помогла нам поближе познакомиться с Н.Н. Павловым через рассказы о нем и фотографии, сохранившиеся в семье.
– Чтобы поступить в авиашколу, он себе год прибавил, – рассказывала Валентина Николаевна, раскладывая фотографии. – А это его девушка Катя... Она переписывалась с матерью дяди до сорок пятого года...
В тот же день вместе с Василием Яковлевичем Колосовым ездили в Ляти, снова, уже на месте, воссоздавали картину того боя с участием еще одного очевидца – деда Егора.
–Да, был случай... Тело летчика вытащили из горящего самолета, немцы приказали похоронить, а на могиле установить двигатель. Так и сделали. А потом, после войны, останки перенесли на воинское захоронение в деревню Глубокое...